В областном краеведческом музее в эти дни подводят итоги уходящего года. Наш корреспондент встретился с директором музея Татьяной РООН и заместителем директора по научной работе Геннадием МАТЮШКОВЫМ. – Что можно считать самым значимым достижением вашего коллектива? Т. Роон: – На ХI всероссийском фестивале «Интермузей-2009» в Москве наш музей признан одним из лучших, отмечен дипломом и денежной премией. Были в шаге от гран-при, победив в номинации «Инновационные решения традиционных проблем». На конкурс мы заявляли проект модернизации и инновации в музейном пространстве, а также программы, которые реализуем последние 3 – 4 года. Они касаются обновления экспозиций, освоения новой территории, создания музея под открытым небом и розария, какого нет ни у одного музея страны. Радостно, что наш коллектив настолько вырос профессионально, что достойно конкурирует более чем с сотней крупных и успешных федеральных музеев. Победа на фестивале стала для нас главным событием года. – А каким он был для вас? Т. Роон: – Напряженным, сложным и в то же время ярким и урожайным на мероприятия. Мы старались выполнить все намеченные планы и быть открытыми для населения области. Во второй раз организовали приуроченную к международному Дню музеев акцию «День и ночь в музее». Если в аналогичных учреждениях посетители проводят среди коллекций и экспонатов только экскурсионную ночь, то у нас разрабатывается столь большая программа, что она привлекает около тысячи южносахалинцев и гостей города. И только ночи не хватает... Кроме того, в музее интересно и массово прошли праздник новогодней елки в стиле ретро, День коренных народов и День знаний, праздник медведя, русское чаепитие, а в рамках фестиваля флористики и икебаны – розовый бал... – При всем при том вы занимались реставрацией здания, формированием новых экспозиций... Т. Роон: – Да. Уже открылись полностью обновленные залы, посвященные второй половине ХIХ и началу ХХ веков. Завершаем работу в залах, где будут представлены артефакты древней истории, ее археологических культур, обнаруженных в Сахалинской области и на сопредельных территориях. Мы выстраиваем логическую цепочку от эпохи древнего человека до середины ХIХ века, особое внимание уделяя истории открытия Сахалина, представляем территорию такой, какой ее видели в кругосветных путешествиях мореплаватели. Создается новая экспозиция о природе, животном и растительном мире. Завершена реставрация цокольного этажа музея, где откроются новые экспозиционные залы. Они расскажут об эволюции планеты, о геологическом прошлом Сахалина и Курил, о том, как в разные геологические эпохи образовывались острова и как менялись очертания их берегов. Г. Матюшков: – Суша на месте нынешнего Сахалина впервые образовалась в конце геологического периода верхнего мела, который существовал примерно 95 – 65 млн. лет назад. Но большую часть мелового периода на месте Сахалина было глубоководное море, на дне которого происходило накопление осадков и естественное захоронение морских животных. На острове находят породы и ископаемые остатки животных и растений того времени. Кстати, верхние меловые отложения на российском Дальнем Востоке встречаются только на Сахалине и островах Малой Курильской гряды. Наш музей располагает богатейшей коллекцией окаменелых раковин аммонитов, двустворчатых моллюсков – иноцерамов, большим количеством отпечатков ракообразных, включая крабов и других беспозвоночных, вымерших десятки миллионов лет назад. Есть в музее уникальная коллекция древних рыб неогенового возраста (15 млн. лет) в виде отпечатков на горной породе (редкий музей имеет такую). Собрана она в 90-е годы в Александровск-Сахалинском районе на мысе Маркевича. Из древних млекопитающих, обитавших 15 – 12 млн. лет назад, на Сахалине в 1933 году найден десмостилюс – ископаемое, похожее на бегемота. В экспозиции музея экспонируется копия скелета этого животного. Находили в районе с. Синегорск в 1934 году и окаменелый скелет динозавра, который затем был вывезен в Японию и сейчас хранится в Хоккайдском университете г. Саппоро. Возраст находки 65 млн. лет. Ее копию Сахалинский музей хотел бы иметь, но для этого необходимо получить разрешение японской стороны на ее изготовление, и музей должен найти средства, поскольку это очень дорогой проект. Т. Роон: – Теперь очень важно, как мы представим эти находки, схемы, интерактивные зоны, компьютерные программы на плазменных экранах. – Какими силами будет выполняться эта работа? Т. Роон: – В январе 2010 года объявим конкурс на создание художественного проекта оформления зала, посвященного истории геологического развития островов. Музейное проектирование – очень долгий и технологически сложный процесс. На Дальнем Востоке нет таких специалистов, приходится привлекать дизайнеров из Москвы. Зато наши экспозиционные площадки становятся интерактивными и привлекательными для посетителей. Во время визитов на остров у нас непременно бывает посол Нидерландов. Он каждый раз удивляется переменам в музее. Говорит, что наши экспозиции – европейского уровня. Это очень важная оценка, ведь посол – искушенный в этом деле человек, ему есть с чем сравнивать. – Какова научная составляющая в вашей работе? Т. Роон: – Наше учреждение не столько культурно-досугового профиля, сколько научного. В экспозициях мы представляем новые данные, опробованные в ученом мире, а также материалы, полученные в экспедициях. И все это для того, чтобы посетители музея, независимо от возраста и профессиональных интересов, останавливались у экспозиций, знакомились с новой информацией, задавали вопросы и удивлялись. – И что, в этом году много нового материала прибавилось? Т. Роон: – Значительно. Закончилась активная экспедиционная фаза международного курильского биокомплексного проекта, рассчитанного на три года. Были открыты новые стоянки древнего человека, обнаружены десятки археологических памятников, новые виды растений и насекомых. Собран новый материал о палеоцунами. На Курилах найдены следы древних заплесков гигантских волн, и теперь ясно, почему древние жители предусмотрительно селились на возвышенностях. Г. Матюшков: – В 2009 году мы выезжали в район реки Лютоги, где еще в 1959 году геолог О. Мельников обнаружил окаменевшие ребра древнего млекопитающего, похожего на кита. Части скелета древнего животного выступают из обрыва. Их возраст около 5 млн. лет. С этого места я привез небольшую коллекцию. Есть среди реликвий музея ископаемый зуб мамонта, которому более 40 тыс. лет. Он найден в 1934 году в районе Корсакова, на мелководье залива Анива. Надо сказать, в породах Сахалина всюду обнаруживаются палеонтологические находки, чаще всего на морских побережьях, в руслах рек, обрывах. Палеонтологи и геологи говорят, что острову повезло, там, где на поверхность выходят меловые отложения, он буквально «засыпан» аммонитами. Когда в музей приезжают специалисты с материка, то их изумляют наши коллекции. – Проявляет ли музей внимание к дню сегодняшнему, который скоро тоже станет историей? Т. Роон: – Сейчас комплектуются коллекции по освоению шельфа. Мы отслеживаем тенденции социально-экономического развития территории, собираем фотографии, предметы, которые в будущем будут характеризовать нынешнее историко-культурное наследие. В 2003 – 2005 годах в связи с разработкой компанией «Сахалин Энерджи» шельфового проекта «Сахалин-2» мы изучали социально-экономическую ситуацию с коренными малочисленными народами Севера. Это был первый в нашей стране опыт комплексного изучения и исследования этносов. До сих пор ему нет аналогов в России, несмотря на то что минуло пять лет. Ныне мы самостоятельно продолжаем исследования в этом направлении. Один из проектов посвящен изучению современного положения коренных народов островов. Полагаем, что его результаты будут полезны административным муниципальным и областным структурам. Не обделены вниманием и другие народы, населяющие Сахалин. В частности, корейская диаспора. Драматичная история интернированных на остров корейцев заслуживает обстоятельного изучения. В советское время это была закрытая тема, но с 90-х годов мы целенаправленно занимаемся сбором коллекций, рукописей и фотоматериалов о диаспоре. Через десятки лет это будет бесценный материал. Заинтересовался этой темой и музей Хоккайдо. – А какие проблемы, на ваш взгляд, мешают сегодня областному краеведческому музею развиваться в полную силу? Т. Роон: – Их несколько. Главная – музею некуда расти. Коллекции – это его основное богатство, его сердце. Фонд учреждения скоро достигнет 200 тыс. единиц хранения, а фондохранилище у нас маленькое, тесное для того, чтобы в надлежащем виде сохранить раритеты для государства и потомков. Очень нужны реставрационные мастерские. Это не дело, что реставрацию и консервацию предметов мы проводим в неприспособленных помещениях, в экспозиционных залах, перекрывая к ним доступ посетителей. Нет у нас и выставочных площадей, из-за чего проблемно представлять фондовые коллекции. К тому же мы не можем воспользоваться предложениями музеев Кремля, Эрмитажа и других, чтобы показать их коллекции на Сахалине. – А для хабаровчан это вовсе не проблема... Т. Роон: – Для сравнения скажу: у Хабаровского краеведческого музея 5 тысяч квадратных метров выставочных площадей. У нас же нет и тысячи. И показатель музейной сети в расчете на единицу жителей у нас самый низкий среди дальневосточников. В итоге от дефицита музейных услуг проигрывает население. Возникает диссонанс: с одной стороны, мы располагаем уникальными коллекциями, с другой – не имеем возможности широко их демонстрировать. В советское время генеральным планом развития Южно-Сахалинска предусматривалось возведение выставочного комплекса на территории между бывшим Домом политического просвещения и ЦНТИ. Ныне это место, обнесенное строительной оградой, отдано под жилую застройку. Остается острой и проблема кадров. В нашей области никто не готовит и не выращивает музейных работников. Нет специалистов по геологии и археологии, которые могли бы комплектовать коллекции. Происходит смена поколений, нужны профессионально подготовленные молодые силы. Им необходимы и достойная зарплата, и жилье, а у нас нет даже общежития. В заключение хочу сказать, что культурно-историческое наследие особенно важно для молодежи. Оно формирует мировоззрение, патриотизм, желание жить на островах, а не бежать отсюда. Музей в этом качестве выступает как своеобразный ресурс развития территории и личности. Он заслуживает должного к себе отношения. – Спасибо за беседу. Л. СТЕПАНЕЦ.
Cантехника
