Информация: Культура, искусство и религия

Черный ветер с материка


Новый актер Чехов-центра надеется, что он на Сахалине надолго

«Ну что, много я вам чепухи наговорил?» - этим жизнерадостным вопросом закончился разговор журналиста газеты «Южно-Сахалинск сегодня» с актером Виктором ЧЕРНОСКУТОВЫМ, который влился в труппу Чехов-центра в прошлом году. Приход новых актеров у нас явление нечастое. Они, не в пример прежним временам, когда люди с материка поднимали целину сахалинской культуры, чаще едут в противоположном направлении - с востока на запад. Классическая актерская кочевая биография Черноскутова складывалась так: Барнаул, Владивосток, Петропавловск (в Казахстане), Омск. И наконец, Южно-Сахалинск. На его актерском счету персонажи Чехова, Брехта, Ростана, Ибсена, Горького, Гоголя, Достоевского, Фонвизина. В своем первом сезоне в Чехов-центре он сыграл в спектаклях «Прекрасное далеко» (Саныч), «Полковник-птица» (полковник Фетисов), «Игра в го. Акутагава» (Толстой), «Гармония» (Олави), «Плывет» (капитан). Виктор Черноскутов - человек с изрядным запасом юмора, переходящего в самоиронию, и поэтому кажется, что по возрасту он совсем недалеко ушел от своих молодых коллег.

Константин Кукушкин

- Виктор Васильевич, как говорится, вы чьих кровей будете?

- У меня уральские корни. Мои дальние предки бежали из Центральной России от крепостного права, переселились на Урал. Потом в советское время, когда началось раскулачивание, снова бежали, бросив дом и каменоломню. Что на телегу погрузили, с тем и осели в Омске. Там я и родился. В детстве ходил в народный театр. В нашем роду я актер первый, и пока единственный. Хотя Новосибирск к Омску гораздо ближе, я поехал в театральное училище в Иркутск. Наверно, хотел от родителей оторваться. Удивительно, но они, хотя не имели отношения к театру (мама - зубной врач, папа - электрик на заводе), не сказали ни слова против. А впервые на сцене родители увидели меня в Петропавловске, когда я после окончания училища лет 20 уже проработал. Фамилия наша по-всякому переводится: скут - лоскут, тряпица. А мне больше нравится - черный ветер.

- Стало быть, вы бегунок наследственный?

- Да, сменил за всю жизнь семь или восемь театров. Только в Омске в четырех работал, включая последний - Пятый театр. По словам его создателя Сергея Рудзинского, на момент основания Пятого театра в Омске их было четыре. Недолго мучась, так и назвали театр - по порядковому номеру. Ну и потом ведь есть присказки: искать пятый угол, пятое колесо у телеги. А это был очень нетипичный молодежный театр, родившийся на волне перестройки. Но со временем он стал меняться не в лучшую сторону. У меня открытий в профессии уже не было в этом театре. Потому и ушел. Из театра уходят, когда отношения исчерпывают себя.

- А чем вас худрук Чехов-центра Даниил Безносов заманивал на Сахалин?

- Ничего подобного, я сам напросился. Когда решил, что настало время искать новый театр, пришел домой, включил Интернет. Начал с Сахалина - дальше ведь некуда? Открываю сайт Чехов-центра и вижу: художественный руководитель Даниил Безносов. А он ставил в нашем Пятом театре «Студента» Грибоедова, «Мертвые души» Гоголя. Это судьба, подумал я. И через 15 минут у меня была принципиальная договоренность о работе в Чехов-центре. 15 августа я приземлился в Южно-Сахалинске. Конечно, я бы при любом раскладе не остался бесхозным - у меня друзей полстраны и было еще четыре театра, куда мог поехать. Но Сахалин - вне конкуренции! В Москву и в молодости не тянуло, а в Южном мне комфортно. Здесь спокойно, тут должны жить мудрецы и философы. Коллектив театра меня принял хорошо. Я даже сделать ничего не успел, но ко мне все очень по-доброму отнеслись.

- Ваши педагоги по училищу пророчили вам светлое будущее?

- Нет. Жизнь актерская сложная, заранее не предугадаешь. Хорошие студенты могут стать плохими актерами и наоборот. Надо, чтобы сошлись несколько обстоятельств: твой театр, твой режиссер и твое время. При наличии трех попаданий есть шанс профессионально состояться. С моего курса хорошо если человек пять работают в театрах. Тут пятьдесят на пятьдесят - везение и талант.

- У вас в прошлом сезоне были роли в пяти спектаклях. Нормальный темп для вас?

- По молодости было и по восемь премьер в год. На «Игре в го», которую поставил Олег Юмов, мы с ребятами порезвились от души, хотя работа серьезная.

Олег - человек с хорошей фантазией, с юмором. С точки зрения зрителя, получился анекдот - про то, как японец Рюноскэ написал, а бурят Юмов поставил спектакль (имею в виду мой эпизод «Вальдшнеп») про гения русской литературы. Вообще, если есть идея, можно и телефонный справочник инсценировать, как говорил Мейерхольд.

Очень увлекла меня работа в проекте «Плывет». Прототипа моего капитана из этого спектакля нашел наш актер Костя Вогачев где-то в Южном. Это очень достойный человек, старый морской волк, проживший долгую и бурную жизнь, из которой в спектакль вошли лишь два момента - истории про шторм и про его детей. Ни один драматург не придумает такие живые тексты, какие мы записывали, разговаривая с людьми, - с такими вкусными неправильностями, нелогичные, невнятные порой. Как мне кажется, нам удалось главное: показать на сцене судьбы сахалинцев - честно и искренне. И они увидели со стороны себя, свою жизнь. (Первую премьеру Чехов-центра - «Плывет» - сахалинцы приняли тепло. На интернет-форуме она получила такие отзывы: «Были моменты, когда становилось очень грустно и обидно за героев, например за капитана, который потерял сына в море. Жизненные истории, очень грамотно и талантливо обыгранные на сцене. Оценка 5+++», «Артисты, не уходите быстро со сцены, в этом спектакле можно ожидать заслуженных цветов и оваций стоя». - Прим. авт.)

- Чему в вашей профессии можно научиться и что должно быть дано от природы?

- Научиться можно всему. По моему глубочайшему убеждению, всем без исключения бог дал талант, но у одного он может раскрыться, а кто-то закопал его в землю - либо сам, либо с помощью других товарищей.

Мне повезло: я в Петропавловске работал с уникальным человеком, режиссером Борисом Голубицким, который перевернул мое представление о профессии. Репетировали «Жанну», пьесу Александра Галина. Роль у меня главная, очень тяжелая по психофизическому накалу. Наконец, как-то на репетиции он говорит: «Вот! Ты сыграл как надо». Я совершенно счастлив, окрылен. Утром прихожу на репетицию, повторяю ту же сцену, как вчера, один в один. А Голубицкий говорит: «Нет, я это видел вчера». И он был прав.

- Режиссер всегда прав?

- Необязательно. Ненавижу режиссеров, для которых актеры - пластилин. Мне интересно работать с Даниилом Александровичем, потому что актер для него - соавтор. То есть цель обозначена, а путь к ней я выбираю сам. Сегодня в театр пришли молодые режиссеры Даниил Безносов, Дмитрий Егоров, Павел Зобнин, Олег Юмов, которые ищут и находят новый язык, чтобы говорить с актерами, со зрителями. Благодаря им Южно-Сахалинск сегодня на переднем рубеже театрального искусства. Периферия - это не расстояния, периферия - в голове.

- Говорят, не последним обстоятельством в пользу Сахалина для вас стала рыбалка.

- Вы своего счастья не понимаете, вы в таком уникальном месте живете - здесь природа потрясающая, океан, рыбалка! Самую большую рыбину на фото в «ВКонтакте» вывесил, во-от такая. Хотя, как говорят рыбаки, самая большая та, что сорвалась. Я вообще азартный человек. В преферанс люблю играть. В Омске в 57 лет прыгнул с моста на тарзанке. Хотя вроде бы остепениться пора… Горные лыжи пока не освоил, может, этой зимой попробую. Надеюсь, что я на Сахалине надолго.

Газета «Южно-Сахалинск сегодня»

18 октября 2012г.


Вернуться назад